Город агрономов
Ровно 90 лет назад, в канун шестой годовщины Октябрьской революции, на Тверском бульваре был установлен памятник Клименту Тимирязеву. В отличие от других раннесоветских памятников, он оказался высокохудожественным и долговечным. Кстати, имя великого ученого Сельскохозяйственная академия получила тогда же, в декабре 1923 года. Хороший повод пройтись по «тимирязевским» местам Москвы.
1 Дворец с выпуклыми стеклами
У знаменитого учебного заведения, в обиходе именуемого Тимирязевкой, за полтора века существования сменилось много названий. Петровская земледельческая и лесная академия, Московский сельскохозяйственный институт, Тимирязевская сельскохозяйственная академия, Российский государственный аграрный университет – все это один и тот же вуз.
Академия – детище крестьянской реформы Александра II. В конце 1850-х годов, когда освобождение крестьян было уже не за горами, появилась идея создать высшее учебное заведение для подготовки специалистов-аграрников. Для него требовалась большая территория невдалеке от Москвы, с добротными земельными угодьями и чистыми водоемами. В результате было приобретено в казну обширное, но запущенное имение Петровско-Разумовское близ Дмитровского шоссе. Здесь и началось обустройство академии.
Официальное ее открытие состоялось в декабре 1865 года, однако некоторые объекты были открыты раньше. Так, именно в нынешнем году отмечают свое 150-летие Лиственничная аллея, дендрологический парк и главное здание на Петровской площади (ныне – ректорат). «Лицо» академии проектировал опытный петербургский архитектор, любимый ученик К.А. Тона Николай Бенуа; помогал ему москвич Петр Кампиони. Бенуа далеко не случайно получил этот заказ. В 1850-е годы он строил под Петербургом комплекс зданий Лисинского учебного лесничества – по сути, первый в России лесной институт. Так что тема сосуществования человека и природы была архитектору не в новинку.
Большинство обветшавших построек имения Петровско-Разумовское снесли. На месте существовавшего здесь деревянного дворца Г.К. Разумовского выстроили из кирпича главное здание академии в манере барочных дворцов середины XVIII века. Столичный мастер Николай Бенуа не подкачал. Он выписал из Финляндии особые выпуклые стекла (больше нигде в Москве нет домов с таким оригинальным остеклением), возвел высокую башню с часами, устроил красивые арочные проемы. Здание и сегодня смотрится импозантно и торжественно. Причем с обеих сторон: на Тимирязевскую улицу выходит его «официальный» фасад, а на французский парк, разбитый позади, смотрит фасад более искусный и тонко декорированный. Кампиони, курировавший скульптурное оформление, разместил над окнами маски Диониса. Ведь греческий бог покровительствовал виноградарству и виноделию, а значит, тоже в известном смысле занимался сельским хозяйством.
2 Уголок животноводов
Строгий фасад главного здания выходит на Петровскую площадь, на противоположной стороне которой циркумференциями (полукругом) стоят двухэтажные корпуса почти без всяких «архитектурных излишеств». Это одно из немногих сохранившихся до наших дней строений ХVIII века на территории академии. Впрочем, за два с половиной столетия корпуса неоднократно перелицовывали, надстраивали, а в советское время даже укоротили «на одно окно» для расширения улицы с трамвайным движением. Но в целом это постройка екатерининских времен. Когда-то в этих домах жили дворовые крепостные графа Разумовского, останавливались гости хозяев усадьбы. В конце XIX века здесь размещались «студенческие номера», т.е. общежития, позже – зооинженерное отделение и научные кружки студентов, химическая и животноводческая кафедры. В сквере на площади растет знаменитый тополь «Разумовский». По академической традиции надо потереть его кору перед сдачей экзаменов или защитой диплома.
На этой площади в конце ХIХ – начале ХХ века находилась конечная станция знаменитого «паровичка» – единственного в Москве маршрута пассажирского трамвая на паровой тяге. Работа кондуктора на этой линии ввиду ее малолюдности считалась легкой и даже приятной: ведь трамвай шел по загородному парку, возил интеллигентную публику. Работавший в 1910-е годы на этой линии кондуктором молодой Константин Паустовский оставил интересные воспоминания о «паровичке» и окрестностях тогдашней Тимирязевки. А линию в 1922 году электрифицировали (позже продлили до Михалковской улицы и «Войковской»), и сегодня там ходит обычный трамвай № 27. Его парового предшественника можно увидеть разве что на старых фотографиях.
3 Ананасы в музее
Еще одно сохранившееся здесь со второй половины ХVIII века здание – бывшая Ананасовая оранжерея Разумовских. Сейчас она располагается в глубине двора, отгороженная от улицы Прянишникова зданиями постройки прошлого столетия. После многочисленных перестроек оранжерея совершенно утратила свой первоначальный вид да и назначение поменяла еще 200 лет назад. Найти ее можно, если с Тимирязевской улицы свернуть в проход между Почвенно-агрономическим музеем имени В.Р. Вильямса (первое в советской Москве здание, специально построенное для музея) и симпатичным деревянным домиком, где этот самый профессор Вильямс когда-то жил.
Биография оранжереи весьма живописна. Когда Разумовские разорились, ананасы здесь выращивать перестали, и фасады быстро утратили былой лоск. В середине ХIХ века дом сдавался новыми владельцами братьями Шульц под «дачные номера». Позже здание занял Сельскохозяйственный музей под руководством профессора земледелия И.А. Стебута. Однако в 1881 году музей сгорел, в огне погибли многие уникальные экспонаты. После восстановления и частичной перепланировки здания в нем находились кафедра ботаники и агрономический корпус. В этих стенах читали лекции К.А. Тимирязев и Д.Н. Прянишников, одним из студентов был Н.И. Вавилов. Многократно перестроенный и ждущий капитальной реставрации, этот дом с 250-летней историей выглядит весомо и монументально.
Рядом с этим памятником эпохи классицизма находится необычное сооружение, хорошо знакомое всем, кто интересуется историей российской сельскохозяйственной науки. Это вегетационный домик К.А. Тимирязева, единственный сохранившийся павильон Всероссийской выставки 1896 года в Нижнем Новгороде. После ее окончания Тимирязев подарил домик-теплицу своему ученику – будущему академику Д.Н. Прянишникову. Крышу домика украшает декоративный кованый конек, выполненный, говорят, по эскизу самого Тимирязева. Традиции плодоводства возродились в этом уголке бывшего имения Разумовских спустя много лет после того, как в старинном доме по соседству перестали выращивать ананасы.
4 Тайна старого грота
От главного здания академии на восток через парк и мимо прудов идет прямая пешеходная улица. Это самый красивый уголок Тимирязевки – Лиственничная аллея. В свое время на ней высадили 1300 сибирских лиственниц – по одной на каждый метр дороги. Она была основана в 1863 году – с расчетом, чтобы к открытию учебного заведения деревья уже успели подрасти. Художники всегда любили эту аллею за красоту пейзажа. На пленэрах здесь бывали Иван Шишкин и Василий Перов. В начале ХХ века среди здешних лиственниц можно было встретить Марка Шагала, Наталью Гончарову, Владимира Маяковского. Поэт в 1913 году приезжал сюда на этюды с Верой Шехтель (он был тогда ею увлечен) – даровитой юной художницей, дочерью знаменитого архитектора. Кстати, первое жилье семьи Маяковских после переезда из Грузии в Москву было именно в сельхозинституте, где работала их родственница.
Другой известный поэт того времени, Валерий Брюсов, писал: «Зимой эта аллея не пропускает вьюгу, хоть и проходит через поля. Весной она насыщена ароматами смолистых почек лиственниц. Жарким летом от хвойных ветвей идет спасительная тень. Осенью дорожки засыпаны желтыми иголочками хвои…»
Кстати, о литературе. С?Лиственничной аллеей связана и одна мрачная история, отразившаяся в знаменитом романе. Дело в том, что в Петровской академии в первые годы ее существования действовали студенческие революционные кружки. В одном из них в 1860-е годы случился конфликт между лидером, радикалом Сергеем Нечаевым, и захотевшим выйти из кружка Иваном Ивановым. Нечаев, как настоящий фанатик революции, задумал убить Иванова в назидание другим колеблющимся. Он под предлогом секретного разговора позвал студента в укромный грот близ Лиственничной аллеи и там вместе с четырьмя своими сообщниками задушил несчастного Иванова удавкой. Тело бросили в пруд. Позже дело получило широкую огласку, и Ф.М. Достоевский художественно переработал эту историю в романе «Бесы». Нечаев окончил свои дни в Петропавловской крепости, а подпольные кружки в академии позакрывали.
До конца 1920-х годов капитальных построек на Лиственничной аллее не было. Застраивать ее начали в тот период, когда партия объявила курс на коллективизацию и стало ясно, что стране требуется все больше специалистов по сельскому хозяйству. Академия расширялась, и в 1931 году здесь был построен учебный корпус (архитектор Борис Иофан) в стиле конструктивизма. Здание сложной конфигурации воплотило мечту об «образцовом доме для советских студентов»: корт для пинг-понга, солярий на крыше... До войны планировалось именно это здание сделать новым центром ансамбля Тимирязевской академии, перепланировав всю территорию. Многие же старые постройки, напоминающие о временах дворянской усадьбы, были предназначены к сносу. Целиком реализовать этот масштабный план не удалось, но интересный квартал конструктивистских общежитий и учебных корпусов на пустующей земле был построен. В одном из общежитий (архитектор Евгений Шервинский) до наших дней сохранилась такая причуда авангарда, как волнообразное ленточное остекление окон. Во время войны в этих зданиях, имеющих толстые стены и надежные подвалы, разместились госпитали и запасной штаб обороны столицы: в нем бывали Жуков, Рокоссовский, и даже Сталин, говорят, один раз приезжал.
5 Депутат на пьедестале
Теперь самое время вспомнить о человеке, давшем имя академии (а также улице и району столицы). Климент Аркадьевич Тимирязев был крупный ученый с мировым именем, педагог, популяризатор науки; по своим научно-философским взглядам – дарвинист и материалист. Он терпеть не мог некомпетентных чиновников, поставленных руководить наукой и образованием. После одного из конфликтов с администрацией 68-летний заслуженный профессор вынужден был покинуть Московский университет. Вернулся он туда после революции 1917-го, которую всецело поддержал и даже стал депутатом Моссовета. Его «Жизнь растений» была любимой естественно-научной книгой Ленина. Даже умер Тимирязев, можно сказать, на революционном посту – от воспаления легких, которое подхватил по пути на очередную встречу с избирателями.
После смерти ученый был канонизирован в СССР. В 1923 году, когда со дня рождения Тимирязева исполнилось 80 лет, его имя присвоили Сельскохозяйственной академии. А у Никитских ворот поставили памятник работы скульптора Сергея Меркурова и архитектора Дмитрия Осипова. Место для него было выбрано неслучайно: ученый жил неподалеку, на Малой Молчановке. Памятник этот, безусловно, выдающийся. Лаконичность его доведена до аскетизма. На постаменте – настоящий титан науки, человек, углубившийся в раздумья о будущем биологии, агротехники, растениеводства. В этом памятнике отразились утопические идеи 20-х годов о скорой и окончательной победе научного сознания над иррациональными силами природы.
Площадку для памятника освободила сама революция. На этом месте ранее стоял двухэтажный дом Гагарина, с аптекой и магазинами. Осенью 1917-го в районе Никитского и Тверского бульваров было жарко. Революционные отряды рвались к Кремлю и Александровскому училищу – главным оплотам войск, остававшихся верными Временному правительству. В ночь на 1 ноября артиллерия красных с Пресни и от Страстной площади открыла ураганный огонь по позициям контрреволюционных частей. В доме Гагарина от попадания снаряда возник пожар, и постройка с деревянными перекрытиями полностью выгорела.
А уже в 1924 году был установлен бюст Тимирязеву перед главным зданием Сельскохозяйственной академии. Его создали скульптор М.М. Страховская и архитектор С.Е. Чернышев. Тот самый Чернышев, который позже стал главным архитектором нашего города, соавтором Генерального плана реконструкции Москвы 1935 года. После войны Сергей Егорович работал над проектом высотного здания МГУ, а именно в этом университете более 30 лет преподавал К.А. Тимирязев. В архитектуре, как и в агрономии, все взаимосвязано.
