Ничьей земли не бывает

Ничьей земли не бывает

Ничьей земли не бывает
Ничьей земли не бывает
Архитекторы вспомнили о традиционной квартальной застройке

Проводившиеся в прошлом веке градостроительные эксперименты, до неузнаваемости изменившие не только облик столицы, но и сам ее жизненный уклад, в большинстве своем признаны неудачными. От строительства спальных микрорайонов теперь решили вновь перейти к улично-квартальной сети. В Москомархитектуре и НИиПИ Генплана напомнили московским архитекторам основы проектирования жилых районов по квартальному принципу и преимущества данной застройки перед микрорайонной.

На протяжении многих веков европейские и российские города развивались как поселения с регулярной планировкой, четкой сетью улиц и расположенных между ними кварталов. Большинство западноевропейских городов строятся по такому принципу до сих пор. Сохранились отдельные примеры и в нашей стране: квартальную застройку до сих пор можно увидеть в исторических центрах Смоленска, Твери, Самары и некоторых других городов. Однако советский период для нашей страны стал временем невиданных экспериментов, попыток слома всех традиций, в том числе и в градостроительной сфере. Архитекторы разрабатывали смелые идеи «городов будущего», отметая в своих проектах все старые принципы градостроительства. Воплотить в жизнь все утопические стремления не удалось, однако некоторые новшества были не только (как казалось на тот момент) успешно реализованы, но и прочно закрепились в советской, а затем и в российской практике. Наиболее яркий тому пример – свободная планировка городов, нашедшая свое воплощение в микрорайонной застройке.

«Я понимаю, почему великий дилетант Ле Корбюзье смог увлечь мир идеей свободной планировки, – поясняет член Архитектурного совета Москвы, профессор МАрхИ Алексей Воронцов. – Но европейцы и американцы очень быстро освободились от этой иллюзии, придя к более эффективным решениям. А мы с настойчивостью идиотических неофитов продолжали совершенствовать эту систему свободной планировки, закрепив ее законодательно в наших СНИПах». В итоге четко спланированные исторические центры российских городов обрастали все более хаотично застроенными микрорайонами, с домами, образующими немыслимые зигзаги, участками «ничьих» территорий и просто пустырями. «Москва изначально развивалась как европейский город с хорошим зонированием общественных и частных пространств, с довольно плотной сеткой улиц, – рассказывает главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов. – Правильное зонирование давало возможность комфортно передвигаться по городу и жить в нем. Тротуар и проезжая часть улиц были не только способом добраться из точки А в точку Б, но и местом, где человек живет и общается».

Постепенно масштаб города увеличивался, появлялись новые формы застройки, улицы становились шире, кварталы крупнее, но в 1930–1950-х годах, несмотря на начало архитектурных и градостроительных экспериментов, традиционная планировка все еще преобладала. Даже в период появления массового панельного домостроения новые районы поначалу выглядели довольно соразмерными: сохранялись улицы, по которым можно было ходить, гуманная этажность, общественные первые этажи. Проблемы начались позже, когда стала масштабно осваиваться периферия, резко повысилась этажность домов, но при этом снизилась их концентрация. «Размер застройки удивительным образом не связан с ее плотностью. Девятиэтажный дом является самой плотной структурной единицей. Более высокие дома надо строить реже, потому что они затеняют друг друга. Экономически успешный город должен быть плотным и компактным, но это как раз достигается не очень высокими домами», – уверен Сергей Кузнецов.

В результате нерационального использования территории были нарушены принципы разделения на частные и общественные пространства. Вместо «общих» улиц и «своих» дворов появились хаотично разбросанные ничьи территории. «В микрорайонах практически все общественные пространства, вся земля является территорией общего пользования, – подчеркивает главный архитектор НИиПИ Генплана Москвы Андрей Гнездилов. – Дома представляют собой «натюрморт на столе», в котором абсолютно не артикулировано пространство, оно не привязано ни к одному из домов, а является все целиком общественным. А то, что отмежевано к домам и сейчас считается собственностью ТСЖ, – совсем небольшая часть. Это не имеет структуры, скорее это пространственный хаос, всем нам хорошо знакомый».

Четкое разделение на дворы и улицы подразумевает социальный контроль всей территории. А ничьи пространства зачастую не только остаются неблагоустроенными, но и становятся опасными в силу своей бесконтрольности. «Когда исчезают улицы как городской институт, исчезает комфорт передвижения, ощущение безопасности и снижается возможность передвижения пешком или на велосипеде, – уверен главный архитектор Москвы. – Здесь произошла катастрофа: город потерял возможность пользоваться экологическими видами транспорта уже в силу своего планирования, а не из-за того, что люди стали ленивые».

«В микрорайоне фактически нет двора, есть остатки, обрезки территории между общественными и жилыми зданиями, куски земли неизвестного назначения, разбросанные хаотично, – отмечает Андрей Гнездилов. – В историческом городе нет ничего лишнего, ничего случайного, все называется ясно и четко – улица, сквер, двор, площадь, бульвар. Практически вся земля разделена без остатка».

Это деление касается и четкого зонирования пространства для машин и пешеходов. На улицах, где есть проезжая часть и тротуары, примыкающие к общественным первым этажам зданий, все чувствуют себя комфортно. В микрорайонах дороги представляют собой транспортный коллектор, который не предусматривает пешеходного движения. Дорожная сеть здесь имеет древовидную структуру: от редких больших магистралей расходится капиллярная сеть внутриквартальных проездов. По ним можно перемещаться, но жить там уже невозможно, функцию улицы они не выполняют: у них нет фронта первого этажа, нет социального контроля, они не зонируют город на двор и общественное пространство. Кроме того, такая схема дорожной сети зачастую становится причиной пробок: из-за любого ДТП здесь блокируются большие участки, в то время как связная сеть городских улиц предполагает значительно больше вариантов объезда.

Из-за пространственного хаоса микрорайонов большие проблемы возникают с парковками, с территориями для отдыха и прогулок, с размещением предприятий обслуживания. Да и сам масштаб построек никак нельзя назвать соразмерным нормальному человеческому восприятию.

«Сегодня мы наблюдаем продолжение микрорайонной застройки на любых участках земли. И мы видим, что этот принцип никак не соответствует ни нашему новому социальному укладу, ни тенденциям современного градостроительства. Это очень отсталый, несовременный и, я бы сказал, уже вредный принцип. Мы должны задуматься, какая есть альтернатива микрорайонам, – считает Андрей Гнездилов. – Мы предлагаем вернуться к квартальной планировке, с уважением относиться к себе и к тому пространству, в котором мы живем, и не считать нормой разбазаривание этого достояния. Мы должны стремиться к компактному городу и очень бережному отношению к земле. Должны опомниться и понять, что ничьей земли нет».

Теги: #