«Мы возводили цеха по выпуску легендарного Т-34»

«Мы возводили цеха по выпуску легендарного Т-34»

«Мы возводили цеха по выпуску легендарного Т-34»
«Мы возводили цеха по выпуску легендарного Т-34»
Андрей Шрейбер работал на самом крупном танковом заводе страны

Я родился в 1921 году. Учась в школе, мечтал стать литератором – печатался в «Пионерской правде» и журнале «Пионер». На Всесоюзном конкурсе детской прозы даже занял второе место. Однако в старших классах я решил связать свою судьбу с кино. По окончании школы, выдержав огромный конкурс, поступил на сценарный факультет ВГИКа. Но проучился в институте лишь один курс. Началась война.

После сдачи весенней сессии мальчишек Института кинематографии вместе с ребятами из «Щуки» и ГИТИСа отправили эшелоном под Смоленск рыть окопы. Здесь мы трудились месяца полтора. Молодые, сил хоть отбавляй, работали как остервенелые. Жили в больших сараях, прежде служивших сеновалами. Помню, всем зверски хотелось есть. Правда, с едой были связаны и курьезные случаи. Иногда к нашему суточному рациону добавляли крохотный кусочек сливочного масла. Как-то привезли ящик с маслом, а дневальный, вместо того чтобы его разделить, умудрился втихаря съесть два килограмма! От обжорства чуть не умер. На сборе отряда мы условно приговорили его к расстрелу.

Когда же немцы подошли совсем близко к Смоленску и начали высаживать десант по соседству с нами, поступил приказ вернуть студентов в Москву, поскольку, кроме лопат, обороняться нам было нечем.

ВГИК к тому времени эвакуировался в Ташкент, а мне в военкомате дали предписание отправляться в Нижний Тагил. Первые военные месяцы серьезно изменили мои взгляды на жизнь – в свои девятнадцать я резко повзрослел. На Урале была заложена основа моей производственной, а в дальнейшем и научной деятельности. Дело в том, что на Уральский вагоностроительный завод, расположенный в Нижнем Тагиле, был эвакуирован Харьковский танковый № 183. На уральском предприятии имелись большие свободные площади и развитое металлургическое производство. Мы возводили новые цеха по выпуску легендарного танка Т-34.

За работу нас один раз в сутки кормили в столовой и выдавали сухой паек. Трудились без выходных и праздников по 12, а то и по 15 часов в день, чтобы выполнить суточное задание. Невыполнение могло обернуться серьезными последствиями.

Строительство новых цехов и расстановку оборудования осуществляли из расчета выпуска 20–25 танков в сутки. Первые танки были собраны из узлов и деталей, привезенных из Харькова. Пока возводили новые цеха, сборку танков вели под открытым небом. Когда наступила уральская осень и начал падать первый снег, для сборки устраивались временные тепляки и шатры. К середине ноября 1941 года на заводе трудилось около 11 тысяч рабочих различной квалификации, включая строителей. И все же их количество едва обеспечивало 60% потребности предприятия в рабочей силе.

Несмотря на трудности, в октябре 1942 года Уральский вагоностроительный завод достиг наивысших в Союзе показателей выпуска машин для фронта. А 25 мая 1945 года с конвейера сошел 35-тысячный танк Т-34. Таким образом, Уралвагонзавод стал самым большим танковым заводом страны – по территории он был сопоставим с крупным городом.

При этом серьезные проблемы возникали с бытом: не хватало жилья, света и тепла. Мне, например, в какой-то степени повезло, я жил в огромных комнатах общежития барачного типа. Вообще, к январю 1942 года вокруг завода планировалось построить жилые домики на несколько тысяч человек. Но возвели в два раза меньше. Дома заменили землянки и бараки – жилье, построенное наспех, часто без отепления.

Поскольку никакой специальности у меня после школы не было, пришлось учиться в процессе работы. Сначала я попал в бригаду каменщиков и первые полгода трудился подсобником. Потом сам стал класть кирпичи. В особой строительно-монтажной части (ОСМЧ «Уралмонтажстрой»), где я работал, была открыта вечерняя школа мастеров стахановских методов труда. Без отрыва от производства в ней изучали основные принципы технологии и организацию строительного производства. Меня направили туда учиться. В ходе учебы назначили мастером, а еще через полгода – исполняющим обязанности прораба.

Рабочие кадры в строительстве были в основном неквалифицированные. Людей, которых не посылали на фронт – так называемых ограниченно годных, – направляли служить в особые строительно-монтажные части. Большинство из них прежде никакого отношения к строительству не имели. Мы обучали новичков выполнять земляные, бетонные, каменные работы. Это была хорошая школа. Она не стала ненавистно жестокой к людям, как пытаются рассказать о ней сегодня. Люди по-человечески общались, помогали друг другу.

В 1943 году, когда война была еще в разгаре, государство задумалось о подготовке послевоенной промышленной базы, квалифицированных кадрах. По решению Государственного комитета обороны лиц, имеющих незаконченное высшее образование, стали направлять на учебу в вузы. Так я стал студентом Московского инженерно-строительного института им. В.В. Куйбышева. Тогда МИСИ вернулся из эвакуации в столицу и получил здание на Разгуляе. Как специалиста со строительным опытом, меня поставили во главе студенческих бригад, которые ремонтировали здание, приспосабливали его для учебного процесса.

Среди студентов были в основном ребята, демобилизованные с фронта, после госпиталей – с палками, часть – на протезах. Обстановка в институте была чрезвычайно серьезной. К учебе мы относились ответственно. Зимой сидели в шубах в неотапливаемых аудиториях. Лекции нам читали профессора высочайшего уровня: Стрелецкий, Ухов, Золотницкий, Пастернак. Настрой у всех был один: учиться, несмотря ни на какие трудности. А недоедали в ту пору не только студенты, но и профессора.

День Победы стал для студентов настоящим ликованием, поскольку большинство из нас война затронула напрямую.

Незаметно строительство увлекло меня больше, чем литература. В 1949 году я стал дипломированным инженером. Работал на строительстве Череповецкого металлургического комбината, где за три года прошел путь от прораба до главного инженера и начальника строительного управления. В 1952 году по указу Президиума Верховного Совета СССР меня перевели в Тулу, где я в должности начальника управления строительством руководил реконструкцией Косогорского и Новотульского металлургических заводов, строил первый в Советском Союзе завод фитингов, возводил жилые микрорайоны в областном центре.

В 1959 году защитил кандидатскую диссертацию, в 1969-м – докторскую. Работал заведующим кафедрой «Экономика и организация строительства» и первым деканом вновь организованного инженерно-экономического факультета МИСИ. Но как производственник не мог оставаться только ученым: с 1975 года в течение 11 лет трудился заместителем руководителя Главмосстроя, возглавлял строительство уникальных и экспериментальных объектов, в том числе объектов Олимпиады-80. Руководил строительством в Ташкенте, Нижневартовске, Тынде, Улан-Баторе.

Сегодня, в свои 93 года, я также не представляю свою жизнь без работы. Преподаю в Национальном исследовательском университете «Высшая школа экономики». Состою членом совета Московского фонда ветеранов строителей. В свободное время хожу на лыжах, играю в бильярд, вожу автомобиль, пишу статьи в научные журналы.

Продолжателями строительной традиции в моей семье стали сыновья, также выпускники МИСИ. Старший – профессор, доктор технических наук. Младший – Заслуженный строитель РФ, Почетный строитель Москвы.

Теги: #